«Футуризм в кубе. `Голос дракона в бездонном море’?». Елена Мараренко
Ртуть Алоэ Тур в Украине завершен. Много разных мнений и суждений высказали
журналисты и не журналисты по сему поводу, что и побудило меня поделиться своими
мыслями.
Во-первых, знаю и люблю творчество группы; во-вторых, посетила не
один концерт «Без Обмана. Тура»; в-третьих, профессия обязывает и дает
возможность не с журналистской, а с филологической позиции подойти к вопросу о
текстах Ильи Лагутенко, к которым так или иначе представители PR апеллируют;
в-четвертых, не состою на службе, как следствие — свободна в высказываниях и
независима от формата.
Ныне стало очень модным прибегать к «пафосной
непафосности»: «…Вышел Илюха — в индейских штанах с начесом, с простенькой
гитаркой, — сел спокойно на табурет и спел, как простой советский рокер, —
поведал нам Андрей Архангельский о фестивале „Просто Рок“, — … одна просто
положительная энергия, никаких шумов, все по-нашенски…» и т.д. В таком ракурсе
делаются репортажи, статьи, подается музыкальная информация, прямо скажем,
слишком поверхностно и созерцательно, а не аналитически. За полгода я прочла
лишь одну профессиональную статью Андрея Шевелева «Точно. Ртутью. К звездам».
Создается такое впечатление, что народ подозревают, особенно молодежь, в
«дебилизации». Об этом еще говорила Настя Полева и Егор Белкин, беседуя с
Татьяной Тарасовой, радуясь тому, что молодые люди, с которыми им пришлось
общаться разделились на две группы: тех, кто любит «Мумий Тролль» и на тех, кто
— «Земфиру», а не «Руки вверх». Я бы еще к списку добавила «Децл», «Виа Гра» и
т.д.
Если мы будем считать, что музыкальной прессы у нас не существуют, что
она не пользуется в народе популярностью и ориентироваться на тех, кто любит
«последних», у нас, действительно, ничего хорошего в этом смысле не будет. Между
тем, людей интересующихся очень много. Просто «идиоты» всегда кучкуются. Люди,
занимающиеся самопознанием, как правило, одиночки.
«…Если твои тексты не
очень доступны, ты рискуешь, что тебя расшифровывать не станут, в обратном
направлении мы уже двигаться не будем, — говорит Егор Белкин, — потому что это
очень глупо, научившись чему-нибудь, потом специально делать все проще,
доступнее и тупее, чем нужно. Поэтому мы будем это делать так хорошо, чтобы
людям захотелось слушать это несколько раз, тогда, может быть, станет понятна
текстовая часть».
Настя Полева выказала свое уважение к нынешней
отечественной рок-музыке, между прочим, не употребляя «Илюха», а исключительно —
«Илья Лагутенко» или «Мумий Тролль», а ее тексты, вокал многого стоят, если
вообще здесь можно говорить о цене.
Меня как-то сразу поразил живописный
текст Ильи Лагутенко «Кот Кота». Представилась юморная декадентская вакханалия.
С тех пор началось мое серьезное путешествие по «лабиринтам» группы «МТ» и
отечественной рок-музыки.
Александр Башлачев, «Наутилус» и «Настя»,
«Аквариум» и «Зоопарк», «Сплин» и «Чиж», «Калинов Мост»… Но, если
вышеперечисленные группы обладают декадентской текстовой частью, то группы
«Мумий Тролль», «АукцЫон» еще и декадентской музыкальной подачей текстов, что
для меня очень важно. Посему творения последних сейчас слушаю чаще всего. Не
потому, что это попроще. Декадансу слово «попроще» вообще не подходит. Его можно
принимать или не принимать, поэтому, говоря о группе «МТ», мне кажется, нужно
всегда помнить об этом и рассматривать все, что связано с ней сквозь эту призму.
Что же касается акустической концертной программы «Мумий Тролль», как раз в ней
и подтвердилась приверженность группы к декадансу, потому как в акустике есть
«кухонность», а многие декадентские вещи « на кухне» и создаются.
«По
большому счету, по сей день, никто так и не понял, какую музыку эта группа
играет… С „Точно Ртуть Алоэ“ они опять войдут вам под кожу… Просто нужно
было все это преподнести в новой обертке. На эдаком птичьем языке. Фишка в том,
чтобы не говорить ничего впрямую». (Гурген Григорян, для «TV-Парк» ╧41)
Так,
в финале провозгласил журналист, подкрепив свое суждение о текстах группы и
музыке, поместив просто, между прочим, текст песни «Клубничная». В поэзии и не
говорят впрямую, поэзия, как очень точно заметил Дмитрий Дибров, вещь вообще
невербальная.
Время не стоит на месте. В начале ХХ века декадентов, мягко
сказать, ругали. Футуризм казался чем-то из ряда вон выходящим. В школьных
программах по литературе до недавнего времени словесность «Серебряного века»
давалась очень осторожно. В 1988 году я столкнулась с тем, что в программе по
русской литературе (10 класс) только пару часов уделялось Саше Черному, Н.
Гумилеву, А. Ахматовой, М. Цветаевой, А. Белому, Б. Пастернаку, В. Хлебникову,
творчеству В. Маяковского до 17 года. О Хармсе не говорилось вообще, зато
Мариэтте Шагинян отводилось часов 15. С поэзией русского рока происходит
подобная ситуация. Эдакая «перевернутая пирамида». Он рискует быть непонятым. Но
тогда, в 88-ом году, я взяла и перечеркнула навязанную программу. В течение
всего года я рассказывала о декадансе. В конце концов это не только приняли, но
и полюбили.
Отношение к поэзии у нас, как и ко многому другому, какое-то
«патриархальное». Так уж повелось, наверное, что многие наши Художники обретали
известность и признание вне Родины.
В этом смысле судьба русского рока, в
частности Ильи Лагутенко, далеко непроста. К признанию русский рок идет
«тернисто». Понимание предмета разговора оставляет желать лучшего.
«Уникален
факт популярности группы „Мумий Тролль“. В музыкальном отношении они не
осуществили какого-либо прорыва, шлягеров у них не так много (наиболее известный
— „Утекай“), — пишет тот же Гурген Григорян в той же статье, — … Лагутенко —
посредственный поэт. Слова у него находятся в довольно забавных
взаимоотношениях, в текстах заметна произвольность: можно поставить так, а можно
и эдак. Зато взрослый мальчик Илья … — выдающийся шоумен. Плюс к тому
профессия предполагает знакомство с мировой культурой, и Лагутенко действительно
очень культурный человек…»
Я не могла не привести это высказывание
журналиста, потому как оно меня сильно зацепило, ибо я искренне полагаю, что
данное суждение ошибочно.
«…он стал королем, потому что попал в точку,
потому что начал делать то, что востребовано эпохой…» Полагаете Вы? Полагаю и
я, что сегодня эпохой востребован футуризм.
«Явление народу» русского рока
произошло в 70-е, некоторую песенную поэзию которого можно отнести к символизму
(декадентское направление в литературе, «от Земли к Небу»). Яркий представитель
— Б. Гребенщиков. 80-е — к акмеизму («возврат к Земле, к корням») — Д. Ревякин,
Дюша Романов, Настя Полева и на границе сего направления и имажинизма — А.
Башлачев; В. Бутусов и И. Кормильцев работали и работают в символизме. Как
следствие, 90-е годы отмечены приходом футуризма — И. Лагутенко, А. Васильев и,
как мне кажется, у команд «Би-2», «Танцы минус» есть все для того, чтобы развить
это в себе. Правда, И. Лагутенко и группа «АукцЫон» довольно давно работают в
этом направлении. Просто широкую известность группа «МТ» обрела в 97 году.
Непосредственно о футуризме в творчестве Ильи Лагутенко
Для начала я хочу привести статью из достаточно авторитетного консервативного
издания «Советского энциклопедического словаря» под редакцией А. М. Прохорова
(Москва, «Советская Энциклопедия», 1990 г.), которая, надеюсь, поможет
разобраться и подтвердит сказанное мной.
«Футуризм (от лат. futurum —
будущее). Авангардистское направление в европейском искусстве 10–20-х годах ХХ
века. Стремясь создать „искусство будущего“, декларировал отрицание традиционной
культуры (особенно ее моральных и художественных ценностей), культивировал
урбанизм (эстетику машинной индустрии большого города), переплетение
документального материала и фантастики, в поэзии разрушал … естественный язык
(„слова на свободе“ или заумь). В живописи итальянские футуристы …
использовали пересечения, сдвиги, наплывы форм, многократные повторения мотивов,
как бы суммируя впечатления, полученные в процессе стремительного движения».
1. Постоянное нахождение в движении, смена не только географий, но и, что
очень важно, впечатлений — их суммарность, накопление характерны для поэзии И.
Лагутенко и занимают особое место в творчестве, создавая неповторимые, емкие,
живописные метафоры, интересные аллитеративные ходы и полифонию:
Северный
полюс, Луна, где ее только нет в стихах Ильи, Марс («На яды»), ураганное
Солнце («Клубничная»), Владивосток 2000, сибирские красавицы («Не
очень»), турецкие телебашни («Ему не взять тебя»); та, из-за которой
улыбки остались только из скобок (намек на интернетовскую эстетику
«Жабры») и капитанша космического корабля, в которую так влюбился
герой, и певица, у которой иней встал на ресницы, а на его
ресницах когда-то был лед («Воспитанник упавшей звезды»); и все
будет хорошо (восклицает Илья в «Жабрах»), и между нами все будет…
Обманом («Между нами»); и вдруг очень трогательная и любимая, сдержанная и
страстная, и он — открытый и понимающий «без слов», видящий и слышащий сердцем,
а не глазами и ушами — мне без слов твоих видно, в глазах твоих слышу, ты ими
кричишь (как после этого можно говорить, что «И. Лагутенко — посредственный
поэт»?!), снявший маску сомнения во «Снах».
2.Сочетание фантастики с
реальными вещами:
осколок Луны и обычное пиво с вином, которое
потреблялось где-то на даче («Карнавала.Нет»); Инопланетный гость,
прилетевший к нам издалека; мальчик-солдат, служащий на туманном острове,
силуэты диких коз принимаются за диверсантов… и … на Луне заблеяла
коза («Мальчик-солдат»); воспитанник упавшей звезды, который лучше
отлежится под охраною пыльной травы («Воспитанник упавшей звезды»).
3.
Урбанистические мотивы, то бишь городские, «тема асфальта»:
очень ярко видна
в песне «Вечер» — аллея огней, мигания светофоров, автомобильные фары слишком
бестактны, глохнут машины, глохнут моторы, индустрия…, гудки пароходов —
создается картина хаотичности, стремительности — внешне, с одиночеством —
внутренне; «Сиамские сердца» — с внешними признаками темы, с ее эстетикой —
на асфальте пройдешься нежно босиком ли? И вдруг обнимешь, дернув
провода, — настолько ли ты открыта, чиста, непритязательна и в тоже время
смела, чтобы, плюнув на все это внешнее сверкание суеты, дернуть за
электрические провода любви и … остановиться… вот в этом-то и
проблема…; «Ему не взять тебя» — по турецким телебашням, напряженным
веком с виски, я беру этот город на память, отрицая правила движения, сто сердец
биенье в стерео войдет — и не остановится, ремни сзади — какая-то
авиационная эстетика, космическая скорость сменяющихся картин, мгновенное, от
этого жуткое состояние расставания с кем-то, ощущение какого-то полета в
пустоту, что подтверждается здесь музыкой (авиационный рев, гул турбин, как в
трубу) и вокалом Ильи при исполнении этой песни.
4.Наконец, для футуризма
характерно свободное построение слов в предложении (синтаксический хаос):
на заранее бумаге слиплась краска — в таком построении есть шарм, как
и формы, так и содержания, автор вроде бы делает акцент на неправильном — на
заранее, ведь сразу заметим, скрывая подлинный акцент, тем самым
гиперболизируя бессмысленность последующего действия («Ему не взять тебя»);
целовать, где рядом с кончиком рта — такое ощущение, что Илья хочет
сказать: ведь вы меня поймете, правда, если я скажу так, а не «целовать уголки
губ» (даже пошло звучит в контексте альбомов, в контексте декаданса вообще).
«…стихотворение … должно быть безукоризненно даже до неправильности.
Потому что индивидуальность стихотворению придают только сознательные
отступления от общепринятого правила, причем они любят рядиться в
бессознательные … автор, сознательно нарушая правила, притворяется, что делает
это в порыве поэтического вдохновения или увлечения страстью». (Н. Гумилев
«Письма о русской поэзии»).
Как-то Илья сказал, что можно отражать реальный мир через нереальность, тогда мы увидим, какие мы есть на самом деле.
…Высоко в небесах, где одни небеса
Время хватит
на всех, Небом станет Земля
«Время тепла», И. Лагутенко
…Я сам
себе и Небо, и Луна…
«Дорога», «АукцЫон»
Мне кажется, в этом и есть философия футуризма.
Да, как любой художник-авангардист, Илья «раскидывает шарами» и, правда,
кидает их так, что возникает далеко не одна ассоциация.
Когда я читала в
книге «Чжуан-цзы» эпизод, где рассказывается о царском поваре, поделившимся
своим рецептом долголетия ножа для разделывания туши как рецептом долголетия
вообще, у меня вдруг возникла абсурдная ассоциация с песней «Утекай». Это
полностью опровергло суждение А.Б. Пугачевой и то, услышанное мною в одном из
модных магазинов Киева, о «мрачности песни с какими-то там маниаками».
Что-то подобное возникло и у Л. Ильяшовой «Древние китайцы верили, что на
Луне живет Чудесный Заяц. Он приготовляет волшебное снадобье долголетия.
Китайская литература не донесла до наших дней, спускается ли он на Землю …
сейчас с полной уверенностью можно сказать … да … и даже в человеческом
облике („МК на Дону“, „Явление Ильи народу“,12.02.1998 г.)
Совершенно неразгаданной для меня оставалась песня „Северный полюс“. Из
концепции альбома „Точно Ртуть Алоэ“ она как-то выпадала в моем представлении.
Знаю, что Илья написал этот текст, когда было слишком жарко (сорокоградусная
жара), где-то об этом читала. Но подводные лодочки, одиночки-герои мы,
немножко не выжили, — не выстраивалось что-то у меня…
Вспомнился
профессор Киевского университета Илличевский. Лекция по зарубежной литературе.
За окном пели птицы, значит, была весна… Говорили о предвидении
писателей-фантастов. Примером, конечно, послужил Жюль Верн с его „подлодкой“…
Мне подумалось о „Курске“, о случившейся в августе сего года трагедии.
„…Когда я впервые услышал эти страдания, — говорит Артемий Троицкий о песне А.
Башлачева „От винта“, — (в самом деле, трагичные), меня удивила фраза:
„…смотри, как ядерный принц несет свою плеть на трон“. Какая-то она,
показалось мне, плакатная и совсем нехарактерная для Башлачева. „Это что, —
спросил я, — актуальная антивоенная тема?“ „Не знаю“, — похоже, он сам был
озадачен, — „просто вот всплыли такие слова, и никуда от них не деться…“
Спустя год с небольшим, в „холодном апреле“ 86-го случилась трагедия в
Чернобыле… Я вовсе не настаиваю на такой интерпретации песни — это просто одна
из тех маленьких мистических историй, какие сопровождали Башлачева и его
творчество на всем пути“.
Я как-то заметила о том, что А. Башлачев и И.
Лагутенко похожи как Южный и Северный полюсы, о чем поведала Илье. Пометка была
мною сделана еще в 97-м году. Имелось в виду, что они совсем разные и похожи
своей „непохожестью“ ни на кого, какой-то внутренней обнаженной искренностью и
глубиной. Кто бы мог подумать, что именно „Северный полюс“ приведет к
некоторому, тогда еще скрытому для меня, смыслу. Я также „не настаиваю на такой
интерпретации песни“, просто вот такая ассоциация возникла у меня… Ничего не
поделаешь…
Непосредственно о литературных тропах в стихосложении И. Лагутенко
Широкое использование тропов (от греч. tropos — поворот, оборот речи) —
отличительная черта художественной литературы и публицистики: метонимии
(переноса по смежности, по фактической связи), метафоры (переименования по
сходству, по тождественности некоторых признаков), иронии (переименования по
контрасту), гиперболы (преувеличения), литоты («отрицание отрицания»,
ослабленное утверждение) и т.д. Для тропов характерна нерегламентирован -ность
языковой формы. Они могут содержаться и в одном слове, и словосочетании, и в
предложении, и в целом контексте, где традиционные и предметные ситуативные
значения совмещаются, создавая образ. Что, в свою очередь, и творит те
многочисленные ассоциации при прочтении и прослушивании текстов, которые
совершенно могут не совпадать с авторскими. Важно, что они возникают. «…И
радость, и грусть, и отчаяние читатель почувствует только свои». (Н. Гумилев
«Письма о русской поэзии»)
Мне кажется, формалисты те, кто пытается говорить
высокопарным, «псевдовысоким» стилем, не имеющим ни мысли, ни чувства. Сегодня,
впрочем как и всегда, актуальна искренность. Просто какое-то шаблонное у нас
восприятие искусства, если хотите. Слишком нарочитая приверженность классике. А
«…каждый век, — как говорит В. Ерофеев, — отрабатывает какие-то литературные
приемы, а потом следующий с ними не может возиться, и только ради
пародийного…»(В. Ерофеев в «Антропологии» Д. Диброва, осень, 1999 г.)
Я
думаю, не стоит утверждать то, что поэзия И. Лагутенко страдает
«невымученностью» и «филологическими изъянами». О чем я говорила в предыдущем
разделе, где автор, делая акцент на неправильном, использует тропеическое
переосмысление, — гиперболическую метафору и метонимию.
Здесь я приведу
только некоторые из многочисленных тропов, вызванных к жизни внутренней
необходимостью, они дают стихам душу и темперамент.
…Словно вдруг напившись, ночь
Свет забыла
отключить…
Состояние человека здесь соотносится с определенным временем суток (метонимическая синекдоха, букв. — соперенимание), что поясняется автором следующей строкой:
…Так было светло
…Пропадем насовсем,
Сгинем вдруг в океан,
Никогда не любим, не забыт, не открыт…
Дам
дадададамдам…
Этой, казалось бы, полифонической бессмыслицей (дам, да, да, да, дам, дам) автор утверждает неправильность ощущения: никогда не любим, не забыт, не открыт, ощущения нежности, одиночества, какой-то внутренней неуверенности, сопряженной с внешним «хорошо». Ему есть, что подарить, чем поделиться, что рассказать; тут же страстное ожидание полета души:
…Срезав крылья о стекло,
Задохнувшись петлей,
Самолет до звезды добежит, пролетит,
Над головою стрелой…
Человек метафорически сравнивается с самолетом. Невероятный душевный подъем напоминает полет, когда преодолеваются все препятствия для достижения высшей цели, возможно, нирваны. Если разбросать по рифмам рифмы внутри стиха (строки), вычленить нерифмованные слова на отдельные ступени, тогда при прочтении формы будет В. Маяковский.. И ничуть не хуже. Но зачем? Ведь у Ильи и у «Мумий Тролль» есть музыка. И музыка есть в стихе:
Тают притихшие дали едва в синих уютных вечерних
кострах
(«Морская болезнь»)
Тают
Притихшие дали едва
В синих
Уютных
Вечерних кострах
Вот по форме и Маяковский. Окончание «ют» в слове тают, рифмуется с
корнем «ют» в слове уютных, окончание «их» в слове синих, с
окончанием «ых» в — уютных, соответственно — вечерних.
В «Моей
певице» понюхать последних секунд употребляется в значении почувствовать,
ощутить. Гиперболическая метафора подчеркивает во всем контексте песни
невозможность возвращения к какому-то абстрактному событию, человеку:
Моя певица умирает назавтра,
…Но ее не
вернуть…
Детское увлечение — кукольные спектакли — переносится на образ певицы,
создаваемый автором. ( см. ст. А. Шевелева «Точно. Ртутью. К звездам»).
Метонимический образ тревожно спящего города в «Сиамских сердцах»:
…Город что-то ждет,
Ждет мести нервно,
Задернув ноги, закатив глаза…
сравнивается со спящими сердцами людей, ожидающих, наконец, поступка от себя и других, скажем, прикосновения друг к другу:
…И так печально: и на прощанье
Губы и ресницы и
не склеились вчера,
И на асфальте пройдешься нежно босиком ли?
И вдруг
обнимешь, дернув провода…
В «Доле риска»: когда не выпьет луна теней, метонимия заменяет — пока не настанет рассвет, — делая акцент на действии, которое происходит именно ночью.
Пойдем шататься на Луне,
И будем метко метки
ставить,
И завернем на дискотеку —
Пускай завидует приятель,
Но
бензин забыл заправить,
Я бензин забыл заправить…
Метафорический контекст песни «Не звезда», что выше, поясняется строками «Клубничной»:
Я нам на ночь снял полнеба,
Только позабыл взять
адрес…
Что теперь сказать таксисту?
Что теперь соврать тебе?
Удивительный метонимический контекст создается далее:
…И зубами не пропишешь,
На губе на нижней —
Все!
Чуть-чуть осталось, нет терпенья,
Ожидание кисло:(
Во время волнения, беспокойства, нетерпеливого ожидания, человек, как правило, кусает зубами нижнюю губу, в состоянии аффекта — даже до появления крови.
Записать все в ноты на песке ногтями,
Вырвать на
узоры третьей синей пеной,
Солнцу не ответил, но записал словами,
Муравьями падали на кафельные стены
пьяными, пьяными…
В такой момент творческого вдохновения мгновенно рождается музыка
(записать все в ноты), аранжировка (вырвать на узоры третьей синей
пеной), не отшлифованный, не отточенный текст, о чем я говорила выше, а
чувственный и искренний, что не остановиться (записал словами, муравьями
падали на кафельные стены) - кухня переименовывается по тождественности
некоторых признаков на кафельные стены.
Литота («отрицание
отрицания») в «Ему не взять тебя»:
…Отрицая правила движения,
День устал не
торопиться…
говорит о затянувшемся прекрасном мгновении, которое, если не остановить,
рискует превратиться в нечто трагическое.
В «Случайностях» — ироничная
литота:
…Все друзья сменили вдруг телефоны
Но продолжают
все влюбляться.
В глупых все — и в незнакомых.
Не пегасы — мелочиться…
переименовывает по контрасту, отрицая утвержденное отрицание (не пегасы — мелочиться), где образ пегаса, символа поэтического вдохновения, все же превалирует над приземленным (в глупых все — и незнакомых).
… И проснешься,
Снов нет — слов нет,
Медсестре сломав иголки,
Песни все под ребра спрятав,
Обменяю
почему? все,
И раздам ответы даром…
Этим метонимическим контекстом автор как будто хочет сказать нам: я переосмыслю все, впечатления и события «подержу внутри»… и …напишу песни. Ими дам ответы на все вопросы, и себе самому, и вам.. «… появляется стихотворение. Благо ему, если в момент его появления поэт не был увлечен какими-нибудь посторонними искусству соображениями, если, кроткий как голубь, он стремился передать уже выношенное, готовое, и, мудрый как змей, старался заключить все это в наиболее совершенную форму». (Н. Гумилев «Письма о русской поэзии»).
… Сам заглянешь,
Себя спрятав …
можно пояснить метонимией из фильма Леонида Филатова «Сукины дети»,
опирающейся на непосредственное впечатление. Персонаж Евстигнеева такое
состояние «как победить себя» объясняет следующим: «…это, когда по заднице у
тебя бегают мурашки, а ты говоришь им „цыц“, и они исчезают. Это большое
счастье…»
Иронией (от греч. букв. — притворство) пронизаны многие творения
Ильи, в частности, текст «Утекай». Целое высказывание употребляется в смысле
прямо противоположном буквальному. Метонимия, он порежет меня на меха,
иронично обыгрывается клипом на данную песню — модной стрижкой «наголо». Я уже
говорила об ассоциации, возникшей у меня с этим текстом, которую можно
подтвердить высказыванием Кастанеды, где учитель спрашивает своего ученика Дона
Хуана, что же он будет делать, если на тропе, по которой ходит по воду, заляжет
человек с ружьем, для того чтобы убить его. И ученик ему ответит: он в этот день
не пойдет по этой тропе.
Так и нож повара выбирает себе дорогу, не натыкаясь
на препятствия, способные лишить его остроты. Тем самым продлевается жизнь ножа,
по-моему, до девятнадцати лет («Чжуан-цзы»).
Ирония и метонимия заложены уже
в самом названии песни «Карнавала.Нет», где переименование, переосмысление
значения влияет на весь текст. Создается противоположная по сути картина.
Интернетное мировоззрение человека ХХI века, симбиотическое мышление заложено в
этом и других текстах. Слово «.Нет» — сокращение, обозначающее адрес
Интернета. Поэтому при переводе названия, в частности, на украинский язык
«Карнавала. Немае» — полностью утратилась метонимическая суть. «…Дело в
том, что карнавал-то есть и будет, и вот это carnavala.net — это как море, сеть
различных карнавалов, — говорит Илья на „Радио Максимум“, — которые происходят с
нами не только в виртуальном, но и в реальном пространстве. Они происходят с
нами, и мы … остаемся с ними!» (А. Шевелев «Точно. Ртутью. К звездам»)
Название поясняет и песню «Ранетка». Если учесть то, что это сорт
мелкоплодной яблони, а также ее плоды, возникает метонимическая ассоциация с
«полезностью бесполезного дерева» и, наоборот, о чем говорится в книге
«Чжуан-цзы». Китайская философия сравнивает человека с деревом. Так, дерево,
дающее плоды, живет значительно меньше, нежели неплодовое: засохнет, убьется,
сломается ветка.
Вдыхали цветы, и наутро прокиснем — занимались
любовью до изнеможения, где «она» отдала себя всю без остатка. И …
сломалась. Состояние человека метафорически переносится на цветы:
простыли цветы. У «нее»: засохли чаинки, на алые губы, как листья
легли. Чаша испита до дна и ничего не осталось — усталую «скорую» не
понимали (все время дающую плоды). Возможно, он бы увез ее на
такси (как всегда, в творчестве Ильи сослагательное, условное наклонение, а
история его не терпит, но не литература, к сожалению, и жизнь тоже).
По
календарю друидов сам же автор отождествляется с кленом — неплодовым деревом, с
красивой пушистой кроной, выделяющей много кислорода.
Еще одна ассоциация с
текстом этой песни возникла у меня, когда я увидела картину винницкого
художника: на полотне горизонтально изображены женщина и мужчина, по бедру
которого, вероятно, из паховой области, скатывается яблоко. Эдакое яблоко Евы,
которое выходит Адаму боком.
Восхитительно выглядит, вопреки названию «Не
очень», зимний пейзаж: под мехом снегов и заснеженных улиц. Это улицы, по
которым гуляет ветер. Они покрыты толщей снега. Создается какая-то ласковая и
очень «пушистая» картина. Возможно, по таким улицам бродят люди с обветренными
лицами.
Илья словно рисует свои песни, только при этом он использует не
кисть, краску и холст, а слово, инструментом которого сам становится. Сожженные
блокноты — это блокноты, потерявшиеся в пепел! Возможно, метонимия:
Вылакает малахитом
С косточки нежной,
Что
наслаждает
(«Не очень»),
говорит о малахите, служащим сырьем для изготовления красок, которые вдруг
слипаются на заранее бумаге.
Недавно я обнаружила во внутренней части
обложки к альбому «Икра» три декадентские иллюстрации, сопровождающие фотографию
Ильи. Чьей кисти они принадлежат, не знаю. Я грешным делом подумала: не кисти ли
Ильи? На одной из них изображена темноволосая девушка с грудью-глазом (от чего
размер его гиперболизируется), плавно переходящей в рыбий хвост. Возникла
некоторая ассоциация с информацией, прочитанной в статье Сергея Волохова в
журнале «Академия», «Моей невесте все-таки повезло!». «…Какая же она, героиня
главного романа Лагутенко? У нее тонкие брови и спокойная серая заводь очей. Она
легко краснеет, и каждый мужчина в ее присутствии расправляет плечи, пытаясь
выгнуть грудь колесом. Она была девочкой-картинкой, большеглазой куколкой — и
вдруг кинулась в омут, ушла в неизведанное море. Русалка-ихтиолог, вторая
половина „звезды“…»
Не правда ли? Такая женщина не может не быть музой, не
может не вызывать живописных ощущений, не может не побудить художника, музыканта
и поэта не заглянуть в ее внутренний мир. Таким путешествием в мир женщины,
чтобы познать на сей раз темную сторону ее натуры, был концерт в клубе «Бинго»,
что в Киеве, где Илья выступал прежде всего как актер, поэт и режиссер. О чем я
поведаю немного позже.
Какой же Илья на самом деле? Мне кажется, как все его
творчество. Мечтательный и откровенный, как во «Снах» и тут же — нетерпеливый,
желающий увидеть скорее и быстро потайные ходы. А не во сне существует и
«обратная сторона, такой вот дарк сайд», где жизнь диктует свои «да» и «нет». На
вопрос «Русского Радио. Херсон»: « Если бы был выбор, ты бы в космос улетел или
на дно океана спустился?..» Илья ответил: « А можно так: чтоб со дна океана — в
космос, чтоб дорога была интересней… „или-или“ не бывает. Вот я из
своего жизненного опыта понял, что или-или не бывает. Бывает обычно одна вещь,
которую делаешь или не делаешь, т.е. это не „или-или“ — это „да“ или
„нет“ все-таки…»
А.Скляр очень точно заметил: « В творце должно быть
две натуры, иначе он не сможет отображать адекватно воображаемую реальность
„.
Говоря о поэте, наверно, нужно как-то образнее выразиться. Мне кажется,
Илья — человек-море-океан. То он спокойный, ласковый и вкрадчивый, то
буреломный, штормящий, ревущий, но, если взобраться на его самую высокую волну,
ощущение будет как у любителя серфинга, поймавшего таковую. В этом океане свой
подводный мир, если туда нырнешь, не захочешь на поверхность.
Мне интересен
этот человек. Его живые концерты, концерты группы „Мумий Тролль“ — всегда что-то
иное, новое, непохожее на предыдущее. По этому поводу Майя Двалишвили
высказалась в „МК в Украине“, что такую же программу, какая была на фестивале
„Просто Рок“, зрители других городов увидят в рамках „Без Обмана.Тура“, ссылаясь
на то, будто несколькими днями ранее, она видела подобное в Черновцах. Так-то
оно так. Да только вот из мозаики можно складывать совершенно разные рисунки,
что „Мумий Тролль“ и делает.
Илья — артист. Он такой, каким является в
данную минуту, секунду…
Да, он действительно „ выдающийся шоумен“. А что в
этом плохого? Он чувствует публику, она — его. Он дает ей то, что она хочет, не
забывая о себе, о своем „Я“. Он делится при этом тем, что нравится ему и
откровенно признается: „ …кто его знает,…считают, что в этой музыке нет
нравственного начала. Может она и вредна объективно. Наверное, еще лет десять
такой музыки — и это будет совсем другая страна. Но она ведь в любом случае
такая, какую мы сами заслуживаем. И „Мумий Тролль“ такой же“.
Илья назвал
стиль, в котором работает группа „рокапопс“, наверное, отчасти потому, что его
замучили вопросами о стилях и направлениях, но, наверное, и потому, что будущее
в синтезе искусств. Слово «декадентский“ у нас понимают до сих пор как
«упаднический», к великому сожалению. «Декаданс» и «декадентство» подаются как
синонимы. Если рассмотреть этимологию этих слов, то обнаружится некоторое
несовпадение.
Декадентство (от ср.век.лат. decadentia — упадок). Декаданс,
возможно, (от греч.deka — десять; deka — крышка), часть корпуса струнных
музыкальных инструментов, служащих для отражения и усиления звука и, возможно,
(англ.dance — танец). Получается следующее: десять танцев, отражающих и
дополняющих друг друга. Символизм, акмеизм, футуризм, имажинизм, модернизм,
кубизм, дадаизм, сюрреализм, экспрессионизм, абстракционизм. Мне кажется, группа
«МТ» играет модернизированный декадентский рок. Я бы назвала его «декарок».
В Илье сочетаются русская душа с западной стильностью, а многие это путают с
«попсовой оберткой», а все очень просто: «свой среди чужих, чужой среди своих».
В поэзии он очень близок: по сути — Артюру Рембо, а по формам — В.
Маяковскому.
Мне как-то подумалось, хорошо бы было издать книгу-альбом.
Стихи И. Лагутенко, сопровождающиеся картинами. Такое живописное звучание «Мумий
Тролль» отражало бы его суть и форму с другой стороны.
Футуристический рок-спектакль
(Эксклюзивный Клубничный
Концерт)
14 октября 2000г. Киев. Переступив порог клуба «Бинго», я сразу увидела
знакомое лицо Юрия Цалера…
Решили с другом посмотреть зал, в котором
состоится действо. На сцене уже: нежно-бирюзовая гитара Юры, красная — Ильи,
черная бас-гитара Сдвига, ударная установка Олега Пунгина. Все готово!! А до
концерта-то…
В фойе, за игровыми автоматами, — Олег Пунгин и Сдвиг. Мой
друг тоже решил попробовать себя в качестве виртуального автомобилиста.
Непринужденная обстановка граничит с приятным безразличием.
Поклонница
группы «МТ» подошла к Юре за автографом. Ажиотажа не наблюдается. Все
демократично.
Здесь те, кто пришел на концерт, и те, кто пришел в клуб. С
последними мы общаемся в кафе за чашечкой кофе. Само собой, беседа коснулась
группы «Мумий Тролль».
- А в каком направлении они работают? А откуда? Женат
ли Илья? Есть ли дети? Сколько лет?..
Вопросы задает мужчина средних лет, я
отвечаю.
- Вы журналист?
- Не совсем. Я просто люблю группу и немного
пишу о ней.
- А что?
- Посетите официальный сайт «МТ» — прочтете.
Он
высказал мнение, что рок невозможно совмещать с декадансом.
- Одно другому
не мешает.
Закончив беседу, мы поднялись. Они поблагодарили нас:
-
Спасибо большое. Неожиданно приятно.
Мне почему-то показалось, что сегодня
они будут смотреть и слушать концерт, а завтра — приобретут альбомы. Иначе и
быть не может… Слишком хороша группа.
…По телевидению идет трансляция из Германии, политика клуба становится
ясна: пока не победит боксер Кличко, концерт не начнется…
В зале играет
музыка, не то в стиле «рейв», не то — в «техно». Я напеваю строки из песни
«МТ»:
Когда не выпьет Луна теней,
Когда повесится dj…
- Да, после такой музыки «Мумий Тролль» покажется классикой, — говорю я
своему спутнику (хотя в некотором роде они ей уже являются)
- Это точно! —
засмеялся Андрей, мой бывший ученик, составивший мне компанию только из
уважения. К группе «МТ» он никак не относится.
Я присмотрела себе место не совсем под сценой, но и недалеко от нее — на
парапете у колонки, откуда было бы все отлично видно. Сзади: столики и стулья…
Вышли музыканты. Несмотря на усталость, Илья очень весел…
-
Тридцать-тридцать пять минут поиграют и все, — говорит Андрей.
- Нет. «Мумий
Тролль» работает честно, — возразила я. На парапет взобрался и оператор
музыкального канала «ОTV».
«Случайности». Илья смотрит в камеру (лицо его все распрямилось) и
повествует: что таки очнешься и узнаешь блокноты, потерявшиеся в пепел,
что друзья по-прежнему продолжают влюбляться в глупых и
незнакомых, …что за любовь не расплатиться.
Нежная и сожалеющая
интонация сменилась на сей раз констатирующей и утверждающей. Я как-то сразу
поняла: это будет другой концерт, будет рок-спектакль. Очень мощно и неспокойно
отыграли «Случайности», «Не очень»…Кульминацией исполнительского мастерства
явилась песня «Скорее и быстро». Все вопреки: завязка мгновенно переходит в
кульминацию, основным содержанием становится почти все последующее.
С самого начала, вооружившись блокнотом и ручкой, я кое-что фиксирую, как бы наблюдаю со стороны. Полгода я ожидала акустический концерт. На этот раз обстановка располагает взобраться на камерную волну полностью, несмотря на полуакустическую программу.
…Город что-то ждет,
Ждет мести нервно,
Задернув ноги, закатив глаза…
Это абсолютно оправданно. У Ильи — акустический инструмент, звук которого напоминает «голос» нежно льющейся воды.
В «Ранетке»: сожаление о непонимании усталой скорой, ощущение того,
что персонаж сравнивает себя с ней (концерты, города, альбомы…). Красная
гитара как будто играет сама по себе. Илья — актер. Музыка окрашивает стихи,
сопровождает персонаж и героиню спектакля.
Сегодня — апофеоз иронии,
какой-то издевки, «стеба», сквозь призму которого музыканты со всей серьезностью
подходят к действу. Ощущение присутствия на очень важной репетиции не покидает
меня.
Илья весь мокрый. Я боюсь, что ему не хватит сил, но не тут-то было.
Он еще перевернет «сердце сверху вниз».
Когда так близко доля риска, Облизать глаза, Они шарахнут током, Трахнут звуком. Чудеса…
Я стою возле колонки. Мой «слуховой аппарат» фактически в ней, но ничто не раздражает меня, не оглушает, — так грамотно выставлен звук, так точно играют музыканты. «Девочкодруг»… Сегодня она не одна. Илья однимает согнутые указательные пальцы обеих рук, что напоминает знаки вопросов, .между нами… будет позже, а сейчас — «Вечер», перешедший в ночь, которая, действительно, бредит тайной познания той темной стороны героини, ее голоса. Диско-фанковый бит играется вживую, без женского бэк-вокала, сегодня итак к нему обращаются. Теперь между персонажем и героиней все влажно и… все будет обманом. Сладко и бодряще исполняется маршевая «Клубничная».
Наступила пауза… Илья: Сделаем антракт. Можно разойтись, попить чего-нибудь… Ставятся стулья. Музыканты покидают прежние места. Илья: ЗаспЁваю пЁсеньку «ДЁвчинка».
Прежнее пятнадцатиминутное попурри заменено исполнением «Девочки» на украинском языке. Я смеюсь, потому, как очень мило все это выглядит. Балуясь бубном, «прикалывается» Олег.
Илья: Могу по-японски.
Он что-то ищет в своей папке. Найдя то, что нужно, поет по-польски. «Не звезда». Фабула рок-спектакля построена на подтверждении того, что «или-или» не бывает. Воображаемая героиня — капитанша космического корабля, намазана теперь еще и вареньем. С ней хорошо бы было слетать на Луну, но бензин забыл заправить, что теперь сказать таксисту, что соврать ей? Сегодня она почему-то не дала заднего хода, а вошла с черного входа… У него — ключ от чужой квартиры, у нее — кто-то, возможно, другой, но все же она пройдет по асфальту очень нежно босиком и … дернет провода. Очень серьезно персонаж перекрывает доступ кислорода героине… И вдруг…
Илья: Никогда не исполнял песню… Впервые сегодня… Есть особый случай… «Сны»
Никаких синтезаторов, никаких семплерных звуков студийной работы, никакой искусственности нет. Здесь все искренне. Видит Бог, как я ждала эту песню!! Как хотелось мне услышать ее вживую. Сдержанная ритм-секция, на первом плане — Юра Цалер за клавишами. Как профессионально он играет! Проникновенно поет Илья, но, не совсем освободившись от ироничной маски. В финале песни Илья высоко поднятыми перед собой колокольчиками, которые «сиамски» соединены между собой, издает нежные звуки двух бьющихся сердец.
Олег (Илье): Ты чего? Что-то вызвало его удивление и улыбку. Илья: Отар Кушинашвили сказал, что в ХХI столетии есть только одна песня — «Голод». Сегодня тоже впервые…
Илья ищет текст песни в своей папке, но, видимо, не находит. Возможно, это отрежиссированный ход, возможно, — импровизация. Наверное, та, по лабиринтам темной души которой персонаж путешествует, поймет. Возможно, она знает суть.
Ты пила меня жадно, но было мало…
Звучит второй текст Леонида Бурлакова. Первый — «Всецело Всем», я слышала 3
октября в Херсоне. Удивительно, обе эти песни, любимые мною, двенадцатые по
счету в альбомах «Икра» и «Морская». Одна поясняет другую.
Но что же делает
Илья (его персонаж). Он немного путает слова, кое-что забывает, но поет. Он
хочет сказать что-то важное героине — вампирше:
…Пей меня, пей мою кровь.
Я хочу знать секрет
твоих лет
И хочу стать частью звезд,
И умру, если ты скажешь — нет…
Это был театр в театре. Как человек аккуратный до педантичности, я ощущала себя так, как если бы на мне не было одежды — лишь грязное белье… Что-то имеем мы внутри, раз способны переживать такое. Поклонницы тянут руки, трепещут. Не знаю …Вслушиваются ли они? Но происходит что-то похожее на аутодафе:
…Флейта, напой мне мелодию покоя.
Я буду
первым, кто выучит ноты.
Я стану смелым петь ее снова
Для тех, кто боится
смерти.
Страх тот — перед светом белым,
Перед холодом твоих мертвых
глаз,
Впитанный телом каждым из нас…
Я как-то написала Илье, что это контрапункт: «А вы ноктюрн сыграть смогли бы
на флейте позвоночных труб?» (В.Маяковский)
Наверно, строфа из стихов
Л.Бурлакова, не вошедшая в песню, кое-что поясняет:
…Это мой голод, если темно внутри
Боль
божественным даром
Станет, кровью — святое вино,
А мозг — одиноким
кошмаром…
Очень важно было убрать это признание, оно слишком откровенно выдвигает героиню на пьедестал.
Илья: Скоро, в конце ноября, выходит клип.
Все (хором): «Моя певица»!
Илья взял красную гитару. На сей раз, с певицей расплатились не
венками, а цветами, наверно, она умерла не совсем.
«Невеста»…Очень хорош Юра. То, что делалось им в студийной работе на
клавишных, повторилось на соло-гитаре… Невесте, действительно,
повезло.
Илья подошел к Юре, что-то сказал ему…Звучит любимая «Ему
не взять тебя»…
С голосом у Ильи что-то происходит… Он как будто
«разгорается», становится более сильным и ярким, открывается потайная его
сторона…
Когда я посетила рок-спектакль, поняла, — Илья не сможет без
сцены. Он рожден для нее и создан для того, чтобы оттуда говорить с нами.
…После слов: я беру этот город на память, взяв и нас с собой на
память, начнется тот самый «ноктюрн», но не на флейте, а на гитарах, барабанах,
в голосе… Илья отойдет в сторону, сядет на колени и прогремят такие стоны
«позвоночных труб». Мне станет даже немного жутко. И вдруг, во время проигрыша,
из микрофона выпадет шнур… Дикое волнение в глазах…
Мне вспомнился очень
ответственный концерт. Было это двенадцать лет назад. ДК «Королева» (теперь это
клуб «Бинго»). У гитариста лопнула струна. Он растерялся. Ведущая концерта (моя
мама) спасла ситуацию. Никто и ничего не заметил.
…Сдвиг, Олег и Юра
настолько погружены в свой звук, живут им, что, если даже Илья не успеет, —
ничего страшного не произойдет. Ребята спасут ситуацию. Все решается в какие-то
доли секунды. Реакция и умение владеть собой не подводят его. Звучат финальные:
Ремни сзади,
Не распутав,
Остаются
Илья: Спасибо большое…большое…большое… Очень резко уходит. Через некоторое время — Юра, Сдвиг и Олег…
Конечно, можно закончить «Жабрами», но это слишком оптимистично и тогда —
одно «или», а так не бывает. Прозвучи песня «Далеко», возможно,
подтвердилась бы фабула, была бы развязка. Но он закончил — « Ему не взять
тебя». И правильно сделал!! Он остался собой.
Я взглянула на часы: 3 часа 36
минут. Они отыграли 1 час 32 минуты. Восемнадцать песен.
Захотелось
расслабиться. Мы зашли в «плетеное» кафе. Вспомнился «Военно-полевой роман»
П.Тодоровского. Персонаж Бурляева, лишившись последней надежды быть с любимой
женщиной, бредя по ночному городу, от безысходности начинает колотить по
водосточным трубам спящих домов. Гул стоит невероятный. Очень похоже на пропетые
Ильей звуки: [а с т а- й у-у-у-у-у-у-у-у-ц а].
У С. Моэма в «Театре» Джулия
Ламберт, вопреки законам актерского мастерства, дает волю чувствам, живя в тот
момент не жизнью героини, а своей.
«Ему не взять тебя» сегодня была
«кульминацией кульминаций». Развязки не было, вопреки всем композиционным
традициям.
Это был футуристический спектакль. Декаданс. Футуризм в кубе: в
поэзии, в музыке, в фабуле.
Мы сели в такси. Мой друг был очень серьезен, похоже, — озадачен. Я наблюдала
за ним в концерте. Его отношение к группе явно изменилось…Машина ехала быстро.
Я думала о «Ему не взять тебя», о «Снах», о «Сиамских
сердцах»…Нежданно-негаданно: по дороге ночного города, по асфальту босиком,
в легком красном развивающемся на ветру платье, шла светловолосая, очень
стройная молодая женщина.
- Что это?! — спросила я, подумав о себе
неладное.
- В больнице нет мест, не хватает, — иронично заметил
водитель.
…Так вот откуда Бунюэль — великий режиссер-сюрреалист — черпал вдохновение и до сих пор раздает ответы даром…
И вот мне приснилось, что сердце мое не болит.
Оно — колокольчик в фарфоровом желтом Китае.
На пагоде пестрой висит и
тихонько звенит
В эмалевом небе, ловля журавлиные стаи.
И кроткая девушка
в платье из красных шелков,
Где золотом вышиты осы, цветы и драконы,
С
поджатыми ножками, тихо, без мысли, без слов
Внимательно слушает легкие,
легкие звоны.
Песня Вертинского на стихи Н.Гумилева.
г. Киев, 22 ноября 2000г.
Елена Мараренко
P.S. Спасибо всем, кто вдохновлял. Особое спасибо — Илье Лагутенко и группе «Мумий Тролль».С наступающим ХХI веком. Он целиком и полностью Ваш и… наш.