«Мумификация всей страны» — MIXER
МУМИФИКАЦИЯ ВСЕЙ СТРАНЫ
ИЛЬЯ ЛАГУТЕНКО рассказал М1ХЕR`У, почему МУМИИ ТРОЛЛЬ» не боится пиратов, как заработать на детях и как сделать так, чтобы о тебе написали в учебнике истории
Почему Илья Лагутенко всег’да улыбается? Кажется, что его либо страшно веселит все вокруг, начиная от погоды за окном и заканчивая тоном рубашки собеседника, либо он думает о чем-то таком, что доставляет ему неизъяс’нимое удовольствие, например, представляет чашку ванильного капучино со взбитыми сливками. Причина в том, что Лагутенко — абсолютно антиде’прессивный человек. «Я не над вами смеюсь. Просто мне нравится сегод’няшний день, нравится яркое солн’це», — поясняет он. А депрессии его не мучают потому, что его еще в дет’стве приучили к тому, что скучно и грустно может быть только лентяям и тунеядцам. «Впадение в депрессию — чувство, что тебя забыли, не любят и ничего не происходит, — мне чуждо. Я знаю, что занять себя, свой мозг и руки всегда чем-то можно. Работа, самооб’разование — это хорошо. Безделье — плохо. С этими простыми правилами я и вырос». Когда Илья начинает подробно рассказывать, чем он занимает себя, о своем расписании, в котором чудом умещаются серфинг в Коста-Рике, запись новой песни в Лос-Анджелесе и поездка с девушкой в Южную Африку, удивляет не то, как он все успевает, а как он может с комфортом суще’ствовать в таких разных условиях. Но он уверяет, что очень хорошо адапти’руется к новым условиям и вообще к любой реальности, но любимое место’пребывание предводителя «Мумий Троллей» — хорошо организованные мегаполисы: «Например, я восхища’юсь Гонконгом — в нем сошлось все: и пейзаж-ландшафт, и цивилизация, и поликультурное мультинациональное общество, и Восток. Это город, в кото’рый часто возвращаюсь, могу поехать туда просто так». Российские же мега’полисы его при этом не особо при’влекают. Лагутенко поясняет почему: «Москва — это ужасно дорогой и неу’добный город для того, чтобы человек здесь жил. Поэтому мне здесь не очень нравится. Москва — это мясорубка, в которой я долго находиться не могу. А в Петербурге все слишком медленно, а я предпочитаю постоянно передвигаться. О Лондоне, Лос-Анджелесе или Кейптауне я могу рассказать больше, чем о жизни в Москве». И жизнь в постоянном, чуть ли не броуновском, движении (Илья называет такой образ жизни «музыкальным туризмом») Лагутенко ведет уже очень давно - путешествия его начались, когда он, юный выпускник-востоковед, во время перестройки из Владивостока попал в Китай, затем — в Великобританию, а когда вернулся оттуда, неожиданно даже для себя стал рок-звездой. «Начиналось все как детское увлечение, когда я променял оловянных сол’датиков на рок-н-ролл. Я решил, что хватит играть и нужно завести себе какую-нибудь новую игрушку. И поду’мал, что рок-н-ролл — это никогда не заканчивающееся увлечение. Но начать играть было непросто, и все это до поры до времени жило в каких-то моих фантазиях и в головах ребят из нашего двора, которых я убедил, что нужно играть в другие игры, кроме сол’датиков. Со временем фантазии пре’вратились в такое увлечение, которое нравилось мне и моим друзьям. Потом у нас появился какой-то круг почитате’лей, и в 14 лет, наверное, я был очень популярен среди нескольких сотен молодых людей в городе Владивостоке. До сих пор я считаю, что это была самая настоящая первая моя популяр’ность. Одна девочка из десяти тысяч могла узнать меня на улице, и я был этим счастлив. А потом так случилось, что все разошлись своими дорогами. И уже в Лондоне один из моих старых школьных друзей в 1996 году разыскал меня и сказал, что он наш поклонник еще с детства и у него есть определен’ное количество денег, которого он не пожалеет вложить в запись песен», — вспоминает сам Лагутенко. Оказывается, свой первый рубль Илья заработал отнюдь не музыкой — пер’вые собственные деньги он получил еще школьником
«Первая официальная зарплата была получена мной в 7-м классе. У нас во Владивостоке было такое очень серьез’ное и правильное увлечение среди дру’зей: в каникулы не шататься без дела по улице, а устраиваться на работу», — рассказывает он. Одним летом юный несмышленый Лагутенко, по совету старших товарищей, устроился в Бюро международного молодежного туризма и устраивал экскурсии для таких же школьников, съезжавшихся со всего Союза. Они ходили по музеям, и Илья рассказывал им об истории города. «В день платили около трех рублей, и, в зависимости от того, сколько прорабо’тал, рублей 30 выходило всегда, иногда и 50 в месяц. Деньги я, конечно, тратил исключительно на пластинки и кассеты. Фирменная пластинка тогда на черном рынке стоила от 70 рублей, а кассета — 25, поэтому можешь себе предста’вить, сколько нужно было впахивать на один диск какой-нибудь любимой группы?» — подкалывает он. Незаконное распространение нового альбома «Амба» в интернете (которое, конечно же, имеет место, и началось еще до официального релиза 7 июля) не заботит «Мумий Тролля» — борьба с пиратством, во-первых, не их задача, а во-вторых — продажа дисков никогда и не была основной статьей их дохо’дов. Причитания американских арти’стов, сетующих на пиратство, Илью не тронули: «Мы недавно вернулись из Америки, и там все музыканты спраши’вали меня: „А как в России с пиратами дела обстоят?“ Я им говорю: „У нас ситуация, в которую вы попали, была всегда“. В стране, где, по словам экс-премьера Касьянова, ни о какой борьбе с пиратами не может быть и речи, так как на пиратстве держится половина экономики, остается разве что рассла’биться и зарабатывать чем-то другим: „Мы никогда не зарабатывали на дис’ках, так что никакой трагедии для нас в этом нет“.
В политику „Тролли“ предпочитают не лезть. Лагутенко без сожаления сообщает, что ни разу не участвовал в предвыборных концертах: „Пик группы „Мумий Тролль“ настал после 1996 года, когда самая главная кампания уже прошла. До сих пор коллеги-музыканты рассказывают такие замечательные истории, как можно было съездить в предвыборную компанию и потом два года ничего не делать. Честно признаюсь, с точки зрения стороннего наблюдателя не вижу в этом ничего ужасно страшного. Ну, едешь ты и едешь, ты же музыкант, твое дело развлекать людей. Это же нормально, если вы пытаетесь еще кого-то привлечь на свою сторону, потому что верите в собственные принципы. Есть опасность сделки с совестью, разве нет? Сделка с совестью — это когда ты и за тех, и за других, и за тре’тьих. А тут обычная сделка: приехали, заплатили, за труд получили. Поэтому когда украинские выборы были, вот было весело за этим наблюдать! Кто на какой стороне баррикады поет, о чем говорит, путая имена кандидатов в президенты. И то им все с рук сошло. Тем более сейчас так все меняется. Времена вообще меняются“. Поход русских рокеров „на поклон“ адми’нистрации президента Путина (в 2005 году Борис Гребенщиков, Земфира, Вячеслав Бутусов, Сергей Шнуров и Владимир Шахрин провели встречу с замглавой президентской администра’ции Владиславом Сурковым, в ходе которой обсуждалось возрождение знаменитого ленинградского рок-клуба и, возможно, нейтралитет рокеров в случае политических конфликтов в России. — Прим, ред.) Лагутенко не впечатлил. Его, во-первых, не пригла’сили на встречу, а во-вторых, сам себя он считает человеком дела и не любит долгих и нудных переговоров. „Чего-то говорили, говорили… До меня доходили слухи, но я такой человек, мне не нужно подпольных бесед: вы мне скажите конкретно, что я должен сделать и что я за это получаю. Я всегда люблю опреде’ленность. Куй железо, пока горячо, зарабатывай свой длинный рубль здесь и сейчас - вот что всех интересу’ет. Все могут прикрываться моралью и идеологией, но никого, по больше’му счету, ничего, кроме материальных вещей, не интересует“.
Возвращаясь к теме „Амбы“, Илья рассказывает, что в этом году „Мумий Тролль“ радикально изменил свой под’ход к записи диска. Раньше все было так: Илья придумывал песню, приносил ее в студию, привлекал самых разных музыкантов: как членов группы, так и приглашенных. Все вместе они экс’периментировали со звуками, аранжи’ровками, и только потом настраивались на запись. Альбом „Амба“, по словам Лагутенко, они решили сделать совер’шенно без наворотов: просто „зафик’сировать момент“, как на концерте. Так что почти все песни, звучащие на „Амбе“, сыграны нами с одного дубля от начала до конца, без под’кладок и дополнительных аранжировок. Три инстру’мента, голос — и все. „Это самая живая студий’ная пластинка. Впервые мы придумали альбом без всяких фишек и концепций, которые разрабатывают’ся в музыкальных студиях. Все песни записаны в своем максимально есте’ственном виде; написал песню и сразу отправился в концертный зал ее испол’нять при минимуме возможностей — две гитары и барабаны. Мы хотели сде’лать на этот раз все просто, сохранив энергию спонтанного выступления. С какой-то стороны это не современный подход, но в
Выпускать пластинку решили весной, посчитав все необходимые процедуры, пока сделают и утвердят обложки, пока все напечатают, да и просто, чтобы не спешить, релиз перенесли на лето. „Ага, лето, хорошо бы приурочить к какой-нибудь дате“, — подумал тогда Лагутенко и, вспомнив, что 7 июля — день рождения его мамы, сделал ей своеобразный подарок. Только потом Тролли“ узнали, что в „магический“ день 07.07.07. свой новый альбом выпу’стили и Smashing Pumpkings. Лагутенко уверяет, что не сговаривался с Билли Корганом, хотя и навещал его во время записи „.Zeitgeist“. „К тому времени, как мы все закончили, они так над одной песней все трудились. А Билли мне о дате выпуска ничего и не говорил. Он такой, как я понимаю, не особо общи’тельный человек“, — рассказывает Лагутенко. Магия числа 777 его тоже не особо беспокоит: „Можно много и бестолково говорить о магии цифр и прочей ерунде. С другой стороны, мы понимали, что как про двухтысячный год в свое время много говорили, так и вокруг этой даты будет ажиотаж, очень много бесполезной информации. Но цифры очень хорошо уложились в эту концепцию — три семерки как противо’поставление трем шестеркам“. Альбом наградили звучным удэгейским словом «Амба», что на Дальнем Востоке озна’чает «тигр». А на всей остальной тер’ритории России оно означает, мягко говоря, «капец». «Для меня, как для жителя Приморья, слово „амба“, в первую очередь, означает „тигр“. Но мы залезли еще дальше и обнаружи’ли, что „амба“ — это еще и двойной выигрыш в лото, и что есть еще какие-то индуистские, буддистские символы, связанные с этим словом. А еще где-то в Абиссинии „амба“ — это рай на земле. Так что амба может быть всем, чем ты захочешь: и раем на земле, и концом всего на свете. Зависит от того, где ты сам хочешь быть», — фило’софски заявляет Лагутенко. «Вообще, для меня как автора и исполнителя за последние двадцать лет вообще мало что изменилось. Если я в 15 лет стоял перед зеркалом и воображал себя рок-звездой, то я и до сих пор думаю, что я воображаю себя рок-звездой», — откровенничает он. Лагутенко сооб’щает, что на экскурсии за сюжетами и персонажами песен в собственный воображаемый мир его еще в детстве вдохновила демоническая группа Kiss. «В СССР у этой группы был образ людей не от мира сего. Фантастические персонажи, которых почему-то выбра’ли в качестве врагов: вот, пионеры, пример того, какими быть нельзя. И мне сразу захотелось не то чтобы стать ими, но попасть в этот мир и понять, как он устроен. Увидеть, что скрывает’ся за масками. Я быстро понял, что это клоуны, и что музыка их мне не очень-то уж и нравится. Но игра, которую они придумали, доставляет удоволь’ствие им самим и огромному количе’ству людей». С первого взгляда непо’нятные и бессвязные тексты Лагутенко на деле представляют собой сложные, но четко организованные системы слов и ассоциаций. «Я ни разу не представил своим коллегам по группе песню, в которой я не мог бы объяснить какую-то строчку. Я лично понимаю все от начала до конца, и я не передвину ни одной буквы, для меня там есть содер’жание, смысл, работающий на разных уровнях восприятия, — серьезничает он. — Я недавно давал интервью одному немецкому журналу, и журналисты все допытывались, как мысли о положении в сегодняшнем мире мы пытаемся доне’сти до своих поклонни’ков. Я долго пытался им объяснить, что это вам надо пере’водить все дословно, а наши слушатели трактуют каждый по-своему, но потом понял, что это все бесполезно объяснять немцам. И сказал: „Вы знаете, наши поклонники телепатически воспринимают все наши послания“.
Кстати, о слушателях, общение с фанатами у лидера „Мумий Тролля“ вызывает довольно-таки противоре’чивые чувства. После выхода фильма „Ночной Дозор“, где Лагутенко сыграл вампира, фанаты, например, пустили слух, что рокер, чтобы вжиться в роль, пьет кровь. Причем свою собственную, Илья весело воспринял такую новость о себе, но к фанатам при этом отно’сится настороженно. „Я их люблю, но странною любовью. Представьте, что вы живете с сумасшедшей женщиной. Сегодня она покрывает тебя поцелуями и выполняет все твои прихоти, а завтра вдруг неожиданно бросается с кулака’ми или, того хуже, с ножом. Так же и поклонники. Иной раз они забрасывают цветами, а порой ты не знаешь, как уне’сти от них ноги“, — посмеиваясь, гово’рит Илья. Занятно, что его любимая, топ-модель Анна Жукова, не является поклонницей группы. „Она никогда не следила за творчеством группы „Мумий Тролль“. Что неудивительно, потому что последние годы она провела вдали от родины, работая за границей. У нас было множество общих знакомых, и они даже не смогли подарить ей диск. Скрывали меня от нее во всех отноше’ниях! Поэтому Аня сейчас открывает не только меня, но и все мое творчество за десятки лет“. Песню своей пассии Лагутенко посвящать почему-то не спешит. Он просит разрешения не распространяться на эту тему, отметив только, что это „немного болезненный для него вопрос“. „Откуда вообще берутся темы песен? Почему я их пишу? И вряд ли когда-либо я что-то делал, имея в виду конкретных людей. Я считаю, что мое творчество — это прежде всего вооб’ражение, которое выливается в образы песен, с чем, например, Анна катего’рически не согласна. Время от времени она с почти научной дотошностью прослушивает мои песни и говорит: „А вот в этой строчке этой песни, что и кого, кого — это самое главное (!) ты имел в виду? И мне сложно объяснить, что когда я писал ту песню, мне было лет пятнадцать, и я вообще никого не имел в виду“, — несколько возмущен’но выдает он.
Недавно, с 6 по 11 сентября, „Мумий Тролль“ съездил в практически родной Китай. Странное, конечно, они выбра’ли место для гастролей, ведь Китай: как в прошлом закрытая для иностран’цев страна, очень консервативен. Хотя здесь практически не слушают иностранную музыку, тем более выбиваю’щуюся из поп-рамок, у Лагутенко и здесь, кроме бывших бизнес-партнеров, есть поклонники. „Китай обожает петь. Там безумно распространено караоке. Другое дело, что современная музы’ка в КНР для уха европейцев звучит довольно своеобразно — это, я бы сказал, китайская версия поп-музыки. В Поднебесной ее называют „канто-поп“. А западную эстраду китайские слушатели вообще не воспринимают, она пока не может конкурировать с „кантопопом“. Интерес китайцев к иностранной музыке просто ничтожен. В стране, конечно, есть прослойка рокеров 80-х, тех, что выходили на пло’щадь Тяньаньмэнь (площадь в центре Пекина, где в 1989-м прошли крупные студенческие демонстрации, жестоко подавленные войсками. — Прим. ред.). Это было „золотое время китайского рока“, но популярными в масштабах страны рокеры так и не стали. Рок в Китае не интересует ни слушателей, ни спонсоров. А потенциальными наши’ми слушателями там являются лишь наши бывшие соотечественники и про’чие „лаоваи“ — иностранцы, которые работают в КНР, плюс продвинутая китайская молодежь“. Вероятно, для завоевания еще большей популярно’сти китаевед Лагутенко делал перевод нескольких своих песен на китайский: „Я советовался с профессиональны’ми носителями языка — филологами, писателями. И они сказали, что, если хочешь делать полноценную версию песни на чужом языке, которая будет восприниматься с такими же эмоция’ми, тебе нужно четко суметь объяснить самому себе и переводчику весь вну’тренний потаенный смысл, все обобщить. И я готов это сделать“. Но, как оказалось, власти Китая требовали и буквального перевода, чтобы „Тролли“ не занесли в коммунистическую страну вирус вольнодумства. Это обязатель’ное условие для иностранных артистов, даже Rolling Stones не смогли препятствовать и исключили из своего репертуара парочку самых крамольных композиций. Илья не сопротивлялся цензуре, так как привык к ней еще с тех времен, когда в СССР практически каждый текст песни должен был быть утвержден комсомолом. Лагутенко, родившийся в СССР в конце-60-х, как образцовый советский гражданин по-прежнему узнает ново’сти из газет. „Газеты читаю, потому что в самолетах это самая главная развлекаловка. А летаю я часто, через день. Понимаете, я беру и потребляю информацию так, как мне удобно, и только для того, что мне необходимо“, — объясняет он. Телевизор принци’пиально не смотрит: неинтересно, и банально нет времени: „Не смотрю и не знаю телевизионных передач и героев, понаслышке только. И я не хочу в этом разбираться, потому что это не моя жизнь, мне неинтересно. Есть, допустим, „Дом-2“ — но это же надо иметь какое-то время, садиться, включать телевизор и за этим следить. Поэтому у меня нет такого развле’чения“. С коллегами, родственника’ми и друзьями предпочитает общать’ся согласно времени: по электронной почте и SMS. „Например, нужно пооб’щаться с тремя коллегами: один живет в Москве, второй во Владивостоке, третий в Нью-Йорке: поди высчитай, кто когда спит. Так что это самый простой путь“, — признается Илья. На вопрос, какие сегодняшние музы’кальные тенденции в мире вдохновляют „Мумий Тролля“, Илья резонно отвечает, что американская рок-сцена сегодня более интересна. Если раньше центром рока была Британия, то сейчас, по словам Лагутенко, „ось музыкаль’ной жизни переместилась из Британии в Северную Америку, в Канаду“. „Есть масса новых групп, которые имеют в мире довольно увесистый успех. Вроде White Stripes, группы, которые сохраняет дух первоначального рок-н-ролла, но при этом очень современ’на“. Свою группу Лагутенко, между прочим, тоже считает воплощением рок-н-ролльности, даже несмотря на некоторые попытки скатиться в нечто более гламурное. „Для меня „Мумий Тролль“ — это чистый рок-н-ролл во всех своих проявлениях, и в жизни, и в музыке“, — с важным видом выдает он. Кстати, мумий-тролльский рок-н-ролл уже вошел в историю — имя группы попало в учебник истории России. Илья пообщался с автором и, по его словам, „Мумий Тролль“ вписали в учебник, проведя массу опросов среди студентов и собрав множество отзывов о самой разной музыке. Лагутенко добавляет: «Так что, хотите вы этого или нет, мы с вами эту историю написали. Ну что же, это не может не радовать“.
Прислано: Elis